Нумизматика эпохи викингов -2. Ст.Ладога 2015 г.

Вечера было опубликовано кое-что из Саратова, где состоялась конференция, посвященная Золотой орде и Укеку (Уке\а\ку), а сейчас я привожу доклад, прочитанный на конференции в Ст.Ладоге в апреле сего. Это вторая конференция ,посвященная нумизматике  эпохе викингокв. Инетеруясуясь сейчас в основмном проблемами экономичесокй истории, я счел долгом  поехать и выступить…, поскольку именно проблемы нумизматики похзволили мне получить макроэкономические результаты, которые  Джон Хикс назвал «меужьтдисциплинарные исслеедованиями» в области гуманитарного знания.

Итак, ниже публикуется  ПЖФ-фалй органихзаторов, который они планировали опубликовать в тезисах. Не знаю, быть может тезисы и был опубликованы, но сегодня я не пошел на конференцию  по монетному производству, которую проводят Банк России и Гохран в Рэдисон-Славянская, что на Киевском вокзале, потому что она сугубо нумизматичекая в конце стала (в противовес — «изначально»).

Может быть сегодня ленинградцы и привезли тезисы-сборника, но встретиться с ними не удалось.  поэтому приводится в варианте, преджоженное редколлегией сборника в печать. фотки, правда сгруппированы Л.Тарлаковским, а на сайте повернуть их не удается.

Далее —  материал:

\стр.\ 26
II Международная нумизматическая конференция
Н.А. Хан (Москва)
Роль и значение ранних кладов куфических монет
Большого Кавказа в изучении распространения
дирхема в Европе (Теоретический аспект пробле-
мы)
Процесс распространения куфического серебра в Европе
VIII–X вв. в российской и мировой литературе связывается с эпохой
викингов, начавшейся в 730-х гг., что традиционно соотносится с напа-
дением в 793 г. на монастырь св. Кутберта на о. Линдсфарн у Восточной
Англии. Вопрос, насколько этот процесс связан с началом распростра-
нения куфических монет в Европе, в том числе и в Скандинавии, давно
вызывает повышенный интерес у специалистов (Linder Welin U.S., 1976.
Р. 189). Тем интересней выявить истоки распространения восточной
серебряной монеты, которая представлена довольно многочисленны-
ми памятниками денежного обращения в зоне Большого Кавказского
хребта. При этом неоднократно обращалось внимание на обилие кла-
дов конца VIII в. в Закавказье и их полное отсутствие на Кавказе Се-
верном, а клад, найденный около Староладожского городища в 1892 г.
с датой новейшей монеты t.p.q. 170 г.х. (786-787 гг. н.э.) (Марков А.К.,
1910. С. 140. № 24), нарушал довольно стройную топографию кладов,
что вызывало иногда даже непонимание среди ученых.
Топографически выявлены три региона кладов конца VIII –
начала IX в. – Старая Ладога, Бирка, Рибе, Рерик, Померания, а так-
же Кавказ (Müller-Wille M., 2009. C. 255-267, 458-459, abb.3; Silver
Economies, 2007; Silver Economies, 2011. P. 133-144, 297-308; Хан Н.А.,
2014. C. 249-256).
Среди закавказских кладов с куфической монетой можно выде-
лить две хронологические группы памятников. Одна группа – это кла-
ды, выпавшие в период аббасидской революции, т.е. приблизительно
в 740–750-е годы, и клады конца VIII – начала IX в.
При этом заметим, что автор не ставит своей целью охаракте-
ризовать денежное обращение в Закавказье в этот период времени,
а собирается лишь наметить контуры прохождения арабских дирхе-
мов через Кавказ и по возможности выяснить, через какие пути, из-
вестные еще с древности, шла торговля восточным серебром.
27
Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII–XI вв.
Рис. 1.
Клады: 1) ур. Аламише (Аламище)* с. Карчаг Сулейман-Стальского
района Дагестана, 2) с. Ножай-Юрт Ножай-Юртовского района
Чечни, 3) пос. 4-го отделения зерносовхоза Петровское Петровского
района Ставропольского края, 4) ст. Кривянская Октябрьского
района Ростовской области, 5) г. Гянджа (Кировабад), Азербайджан,
6) г. Агдам, Азербайджан, 7) с. Пшавели Телавского муниципалитета
Грузии, 8) г. Архави иле (провинции) Артвин Турции, 9) д.Дилори
(Дливи)* Ниноцминдского муниципалитета Грузии, 10) с. Верхний
Адиаман (Адьяман)* Мартунинского района Армении (ныне –
Нагорно-Карабахской Республики) [здесь и далее: * – достоверность
транскрипции приводимых названий требует уточнения – прим. ред.].
28
II Международная нумизматическая конференция
К числу первых кладов следует отнести клад из Гянджа 1929 г.,
известный в современной литературе как Кировобадский, а также из
села Ножай-Юрт 1987 г., найденный на территории современной Че-
ченской республики. Ко второй группе относятся клады из Пшавели
1937 г. (Грузия) и Агдама 1935 г. (Азербайджан). Все они датируются
началом IX в. (Рис. 1)

Данные памятники денежного обращения могут быть подвер-
гнуты изучению согласно соответствующим методологическим ос-
нованиям, исходя из датировки последней известной монеты (t.p.q.),
благодаря прекрасным разработкам и активной публикаторской де-
ятельности крупнейшего советского нумизмата-кавказоведа Е.А. Па-
хомова, а также исследованиям современных грузинских, армянских
и азербайджанских специалистов: М.А. Алиевой, А.Х. Мушегян,
О.Л. Цоцелии и др. В тех случаях, когда сведения о кладах неполны, мы
привлекали их в качестве косвенной аргументации или осуществляли
их частичную реконструкцию.
Северокавказские клады начала IX в., к которым относятся, по-
мимо перечисленных выше, клады: 1) найденный в 1903 г. в урочи-
ще Аламише* с. Карчаг Сулейман-Стальского района (Дагестан) (Гу-
сев С.В., 1995. С. 29. №15), 2) из Ножай-Юрта, 1987 г. (Чечня), 3) из пос.
Петровское, 1956 г. (Ставропольский край) и 4) ст. Кривянская, 1894 г.
(Ростовская область), представлены двумя типами памятников, имею-
щих разные спектры хронологических распределений.
Клад, найденный в Ножай-Юрте Чеченской республики
в 1987 г., представляет собой третью, но наиболее полную находку де-
нежного депозита в республике (Виноградов В.Б., Мамаев А.Х., Федо-
ров-Давыдов Г.А., 1992. С. 274-278). Из 5 целых и 12 фрагментирован-
ных монет статистическому анализу подвергнуты 14 монет. Младшая монета клада (t.p.q.) – Мухамадия 192 г.х. (807-808 гг. н.э.). (Рис. 2)

Близкий к нему хронологический спектр имеет несколько стар-
ший клад, найденный в Гяндже (Кировабад) в 1929 г. с датой t.p.q.
восьми дирхемов 155 г.х. (771-772 гг. н.э.) чекана Аррана и Арминии
(Рис. 3) (Пахомов Е.А., 1938. С. 21. № 383).
Синхронно-аналогичные ему клады, как по дате t.p.q., так
и по абрису хронологического распределения, находятся достаточно
неожиданно отдаленно. Это, во-первых, клад, найденный у кишлака
Вашан в верховьях р. Зеравшан республики Таджикистан в 1965 г.
29
Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII–XI вв.
Рис. 3.
Клад из Гянджа (Кировабад), 1929 г.
стр.30.
II Международная нумизматическая конференция
Рис. 5.

Клад из пос. Петровское Ставропольского края.

Рис. 4.

Клад Вашан, 1965 г. (Таджикистан).
31
Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII–XI вв.
Рис. 6.
Клад из ст. Кривянской Ростовской области, 1894 г.
Рис. 7.
Клад из города Агдам, 1935 г. (Азербайджан).
32
II Международная нумизматическая конференция
Рис. 9.
Клад из с. Верхний Адиаман*. Эмиссионное распределение.
Рис. 8.
Клад из села Пшавели, 1937 г.
33
Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII–XI вв.
(Давидович Е.А., 1979. С. 92. № 23). (Рис. 4) Другой клад был обна-
ружен на Фаяз-тепе в старом Термезе Республики Узбекистан. Из
100 экземпляров монет из клада в Фаяз-тепе Старого Термеза, с вре-
менным диапазоном чеканки между 96 г.х. (714-715 гг. н.э.) и 128 г.х.
(745-746 гг. н.э.), большинство, согласно Э.В. Ртвеладзе, отчеканены
на монетном дворе Васит (Ртвеладзе Э.В., 1985. С. 40). Данные па-
мятники денежного обращения Средней Азии примечательны тем,
что позволяют закрыть лакуну в понимании распространения ку-
фического дирхема в Прикамье и далее в циркумбалтийскую зону
в период, предшествующий аббасидскому перевороту, тем более,
что еще М.Е. Массон отмечал постоянное нарастание «…на протя-
жении VI в. темпов торговых связей Ирана со странами Восточной
Европы, что находит яркое отражение в составе кладов в России
и Прибалтике, не проходит бесследно для Средней Азии» (Мас-
сон М.Е., 1971. С. 235).
Во всех приведенных памятниках определяющей группой мо-
нет оказываются не младшие хронологические группы депозитов,
как было принято считать до сих пор, а наоборот – старшие. По-
следнее наблюдение ценно не только с точки зрения открытия еще
одного типа памятника, но с точки зрения анализа его хронососта-
ва и получения абриса памятника, а также в качестве важнейшего
аргумента того плана, что клады являются памятниками денежного
обращения, которые складываются из состояния монетного пото-
ка, его образующего и, как будет показано далее, отражают разные
аспекты финансовой политики халифата в разное время.
Одновременно гистограммы хронолого-эмиссионных распре-
делений показывают, что наибольшие подъемы графиков «обязаны»
эмиссии монетного двора Васита, что характерно для денежного об-
ращения Европы в период 90-х и 120-х годов хиджры.
Совершенству методики анализа кладов, по-видимому, нет
предела. Достаточно сказать, что старшие монеты кладов предполага-
ется охарактеризовать с хронологической точки зрения как Terminus
Post Quem Ante (Мак-Дауэлл Д., 2005. С. 185-189), что, во-первых,
предполагает уделение еще бόльшего внимания верхним частям кла-
дов, а, во-вторых, не выделять определяющую группу кладов, когда
из-за малой репрезентативности и анализа исключались бы новей-
шие хронологические группы, как это предлагал делать В.Л. Янин.
34
II Международная нумизматическая конференция
В рассматриваемом разделе нумизматики из анализа соста-
вов кладов не следует исключать сасанидские и арабо-сасанидские
«дирхемы», поскольку они, на самом деле, участвовали в денежном
обращении Европы и Ближнего Востока IX в.
Вторая группа денежных депозитов, имеющая принципиаль-
но иные графики распределений – клады, выпавшие в начале IX в.
на Северном Кавказе. Они находятся в самом начале распростра-
нения куфического серебра в Европе – например, клад, найденный
близ пос. Петровское Ставропольского края (Пахомов Е.А., 1959.
С. 28. № 1965) (Рис. 5), а также из станицы Кривянская около г. Чер-
касска в 1894 г. (Марков А.К., 1910. С. 137. № 8). (Рис. 6)
В.В. Кропоткин, полемизируя с В.Л. Яниным, писал, что рас-
пространение дирхема в IX в. осуществлялось как через Хазарию –
по Дону и Северскому Донцу, и так и по Волге (Кропоткин В.В.,
1962. С. 15). Около впадения р. Калауса в Маныч, как показано на
современном археологическом материале, дорога разветвлялась –
в Поволжье и к Дону (Прокопенко Ю.А., 1999. С. 129). Нетрудно
заметить, что при практически синхронной дате t.p.q. в условном
периоде 160–170 гг.х. (775–785 гг. н.э.) в рассматриваемых кладах
наблюдается постепенный рост дирхемов, находящихся в обраще-
нии. Аналогичное явление отмечено во всех кладах Восточной Ев-
ропы, имеющих дату t.p.q. первой трети IX в. (Нунан Т.С., Ковалев
Р.К., 2003. С. 154, Табл. 2; С. 155, Табл. 3). Постепенное снижение
поступления монет на Северный Кавказ, наверное, и вызвало те-
заврацию данных памятников местного денежного обращения.
Несколько по-иному складывалось денежное обращение,
представленное синхронными кладами в Закавказье. Наиболее пол-
но опубликованный среди них – клад Агдам 1935 г. (Пахомов Е.А.,
1940. С. 37-38. № 823), где младшая хроногруппа монет заметно пре-
вышает ей предшествующие (Рис. 7). Данное обстоятельство не по-
зволяет отнести данный депозит к одной группе кладов со ст. Кри-
вянская или из пос. Петровское, тем более, что кладу из Агдама
находятся аналогии, в частности, в материалах грузинских кладов.
Это третий типа абриса хронологического распределения,
характеризующий постоянное поступление денег в ту или иную
местность, где были найдены данные памятники денежного обра-
щения.
35
Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII–XI вв.
Рассмотрим другой памятник третьего типа денежного обра-
щения, показывающий аналогичный тип хронологического распреде-
ления (Рис. 8).
В этом кладе, найденном близ села Пшавели Телавского района
Грузии в 1937 г. (Пахомов Е.А., 1940. С. 37. № 822), по определению Т.Н.
Ломоури, 12 монет принадлежали Сасанидам, омейядским наместни-
кам Ирана, в том числе Абд-ар-Рахману, правителю Хорасана, брата
Муавия. Это типологически другой тип клада в отличие от, скажем,
Кировабадского. В данном памятнике денежного обращения наблю-
дается заметный рост в трех младших хронологических группах, на-
чавшийся с 778 г., а на последнюю хронологическую группу депозита
приходится до 40% всего состава памятника.
Подобное превалирование новейшей хронологической группы
клада из Пшавели 1937 г. в северокавказских кладах не представле-
но, что позволяет выявить третий тип памятников. Сравнивая абри-
сы графиков распределений рассмотренных здесь тезаврированных
средств, нетрудно убедиться, что клады типа Агдам – Пшавели пред-
ставляют собой самостоятельный тип памятников денежного обра-
щения первого десятилетия IX в. в регионе Большого Кавказа.
Важнейшая особенность этого типа распределения состоит,
в частности, в том, что клад из г. Агдам 1935 г. и другие клады Боль-
шого Кавказа (в период со 160 по 180-е годы хиджры) при нарастаю-
щем поступлении монет (в том числе и в последнюю градацию, где
превалируют монеты Аррана), демонстрирует полное отсутствие
Рис. 10.
Типы хронологических распределений кладов куфических монет
в кладах Большого Кавказа.
36
II Международная нумизматическая конференция
монет багдадской чеканки. Заметим, что этот прикаспийский клад
равноудален от Мадинат ас-Салама – главного эмиссионного центра
Евразии, практически на такое же расстояние, как и клад из Архави
1907 г., найденный на бывшей русско-турецкой границе. Публикация
данного памятника денежного обращения видным в прошлом фран-
цузским нумизматом М. Бартоломеем осталась для нас недоступной.
Однако отрывочные сведения Е.А. Пахомова, со ссылкой на публика-
ции предшественника, а также приведенные здесь хронолого-эмис-
сионные распределения позволяют предложить вполне надежные
реконструкции.
Найденный в с. Архави бывшей провинции Лазистан (ныне –
иле Артвин в Турции), на бывшей русско-турецкой границе, весьма
значительный депозит, к сожалению, не поддается прямой рекон-
струкции. Однако позволим себе осуществить экспертную оценку
по публикации Е.А. Пахомова в «Монетах Грузии» (Пахомов Е.А.,
1926. С. 53; Ср.: Пахомов Е.А., 1959. С. 74; в обеих указанных ссылках
клад из Архави не упоминается – прим. ред.). Нумизматом было ос-
мотрено 180 арабских дирхемов. Самое большое число монет пред-
ставлено багдадским эмиссионным центром, чекана 150–186 г.х. – что
характерно и для других кавказских и европейских памятников дан-
ного периода времени – их доля составляет 47,22%.
Но при дате t.p.q. 196 г.х. (811 г. н.э.) дирхемы Мадинат ас-
Салама не могут составить младшую хронологическую группу депо-
зита. Последняя оценочно может составлять 9-11% от общего числа
изученных монет клада. Багдадские монеты в соседнем кладе из Пша-
вели имеют близкий диапазон: 150–182 г.х. Из 136-ти определяемых
монет, монетный двор Мадинат ас-Салама представлен 39-ю – т.е.
28,86% клада Пшавели. Превалирование младшей хронологической
группы, как уже отмечалось, пшавельского клада над предшеству-
ющей, позволяет сделать заключение, согласно которому абрис гра-
фического распределения клада, найденного практически на берегу
Черного моря в 1907 г., должен соответствовать распределению кла-
да, найденного на земле войска Донского в 1894 г.
Однако северокавказские клады, как отмечалось выше, анга-
жированы африканской монетой, но отнюдь не столичной багдад-
ской. Поэтому абрис хронологического распределения не может быть
основой реконструкции ущербных кладов.
37
Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII–XI вв.
Как видно: из 1193 монет – 85 отчеканено в Багдаде в период
150–197 г.х., что вкупе с дирхемами Мухамадии 148–189 г.х. в коли-
честве 39 экз. и, самое главное, всего лишь 3-мя монетами Ифрикийи
165 и 189 (2 экз.) г.х. говорит в пользу того, что существовал к Черно-
му морю еще один поток багдадских монет, что осложняет изучение
распространения багдадских дирхемов в Восточной Европе. Рассма-
триваемый клад не является «эпизодом» заезжего в Аджарию багдад-
ского купца, т.к. он находит полную аналогию с дамасским кладом
Qamisliyya (Сирия) – 1159 куфических монеты с t.p.q. по монете Са-
марканда 200 г.х. (815 г. н.э.) (Gyselen R., Kalus R., 1983. Р. 137. № 1505).
Еще Е.А. Пахомов писал о поступлении сюда монет африкан-
ской чеканки, которые распространялись из Леванта, Малой Азии
и через Дербент, не предполагая о торгово-налоговой теории посту-
пления монет в Европу (Хан Н.А., 2009. С. 47-48).
Дальнейшие исследования в этом направлении должны уточ-
нить не столько направления следования дирхемов, но возможную
интенсивность монетных потоков вдоль черноморского побережья,
перевалы, а также через Железные ворота.
Два следующих депозита, как, впрочем, и описанный выше, яв-
ляющиеся результатом внутреннего денежного обращения, позволя-
ют утверждать о существовании иного характера памятников, не яв-
ляющихся результатом прохождения монетной массы на Север.
Клад, найденный близ села Дилори (Дливи)* Богдановского
р-на (ныне Ниноцминдский муниципалитет) Грузии в 1949 г. (Пахо-
мов Е.А., 1954. С. 47. № 1607; Джалагания И.Л., 1975), при составе мо-
нет от Хосрова II (590–628) и до даты t.p.q. 218 г.х., мог дать основание
предположить, что он должен иметь такой же эмиссионный состав
или, как сказал бы Стуре Болин [St. Bolin], «ассортимент монет», как
и депозит Архави или клад Пшавели. Но отсутствие дирхемов багдад-
ской чеканки, при наличии таковых в синхронных грузинских кладах,
не позволяет видеть в кладе, найденном близ селения Дилори*, депо-
зит в одном из пунктов прохождения монет, насыщавших денежные
рынки Восточной Европы второй половины VIII в.
* * *
Северокавказские клады демонстрируют постепенное нараста-
ние монет в хронологические группы, соответствующие староладож-
скому кладу 1892 г., изученному, как и все здесь приведенные, исходя
38
II Международная нумизматическая конференция
из показаний t.p.q. Приведем в этой связи эмиссионное распределе-
ние маленького клада из села Верхний Адиаман* Мартунинского р-на
Армении (Пахомов Е.А., 1954. С. 45. № 1605), который при дате t.p.q.,
синхронной староладожскому кладу 1892 г., не может быть признан
в качестве его прямой аналогии. Практически все монеты здесь со-
средоточены в последней хронологической группе (Рис. 9).
В целом структура денежного обращения на Кавказе конца
VIII – начала IX вв. в предварительном плане может быть охарактери-
зована следующими типами памятников: 1). Ножай-Юрт – Гянджа –
Вашан – Фаяз-Тепе (Старый Термез, 1981 г.); 2) Архави – Саване(?) –
пос. Петровское – ст. Кривянская; 3) Агдам – Пшавели – Верхний
Адиаман* (Рис. 10).
В основе предложенной типологии лежит не датировка, кото-
рая охватывает период, соответствующий началу распространения
куфической монеты в Европу, а абрисы графических распределений,
основанные на хронологических спектрах кладов. Данная типологи-
ческая раскладка основана на сравнении графиков графических рас-
пределений, соответствующих методологии экономической теории.
Как видно, она демонстрирует разнообразие типов памятников, ха-
рактеризующих денежное обращение и, естественно, его параметры.
Топография закавказских кладов, насыщенных монетами
багдадской чеканки, и синхронных им кладов, выпавших в северо-
кавказском регионе, показывает многообразие путей следования
куфической монеты через горы. Поэтому изучение связей Кавказа
и стран Балтии в раннем средневековье представляется актуальным
(Larsson G., 2011. Р. 122-129).
Присутствие в кладах Восточной Европы подавляющего числа
монет Багдада, а также Рея (Мухамадии), в экстремуме 180-х гг.х.(795-
804 гг. н.э.) говорит о централизации внешней торговли – монополии
одного города в торговле с Европой (ранее аббасидской империи),
которая осуществлялась по каспийско-волжской транспортно-ком-
муникационной схеме; такой состав монет не отражает существовав-
шего денежного обращения в Халифате.
В этой связи, колебания пиков графических распределений
в кладах Восточной Европы – речь идет о кладах, выпавших по дате
t.p.q. 821–882 гг. н.э. – вряд ли можно объяснить только импульсами
(которые кто-то должен был послать) чеканки в халифате, а, скорее,
39
Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII–XI вв.
уровнем торговых связей, т.е. состоянием торгового баланса стран
Восточной Европы со странами Халифата в те или иные годы.
В этой связи наличие ранних кладов (омейядского периода)
в далекой Центральной Азии, с превалированием старших хроно-
групп, свидетельствует об активном финансовом участии арабов,
серебром прокладывающим себе путь на Восток, а затем налажива-
ющих здесь денежное обращение и фиск.
Завоевание Маверанахра (Трансоксиании) и проникновение
исламистов за Яксарт было связано не только с именем полководца
Ибн Кутейбы.
Уточнение типологии клада 1894 г. из станицы Кривянская
позволило с бόльшим основанием проанализировать его особен-
ности не столько хронологического, сколько эмиссионного соста-
ва, отразив последний в табличной форме, впервые предложенной
Р.Р. Фасмером. В кладе из пос. Петровское, а также ст. Кривянская,
африканские монеты постепенно по своему числу «одолевали» моне-
ты Багдада в период 160–170 гг.х. (786–775 гг. н.э.), а в последующие
периоды вытеснили полностью. Существенным «довеском» к такому
наблюдению следует отнести появление монет нового североафри-
канского монетного двора То(у)дга в период 180–171 гг.х. (795–784 гг.
н.э.) в кладе из ст. Кривянская (о монетном дворе и его локализации
см.: CNS, 1982).
Отсутствие багдадских монет периода 186–177 гг.х. в кладе
Синав (Lowick N., 1983. P. 119-230) и присутствие их в ягшурском,
новгородском кладе 1920 г. вызывает беспокойство, т.к. они в изо-
билии присутствуют в русских кладах, что наводит на мысль об уча-
стии именно Багдада в торговле с Севером; указанные годы порази-
тельными образом совпадают по времени с сообщением начальника
почты Ибн Хордадбека о поездках русов в Багдад. Предварительно можно предположить, что официальный Багдад свои монеты перео-
риентировал на доставку в Европу, минуя Кавказский хребет, по Ка-
спийско-волжской магистрали, оставив в Закавказье возможность
развития собственного денежного дела, поскольку африканские мо-
неты «пошли через горы» (Larsson G., 2011. Р. 122-129).
Речь может идти о валютно-финансовой политике арабской
империи на основе экспорта монеты, трансформировавшейся в экзоген.
40
II Международная нумизматическая конференция
Материал денежных депозитов Большого Кавказа дает велико-
лепный материал, носящий эпистемологический характер, в основе
которого лежат не только абрисы графических распределений тех или
иных комплексов, нуждающиеся в дифференцированном изучении,
но также исследование вопроса происхождения данных памятников,
где главная цель – движение восточного серебра в Европу.
Литература
CNS = Corpus nummorum saeculorum IX–XI qui in Suecia reperti sunt –
Catalogue of coins from the 9th–11th centuries found in Sweden / Ed.
B. Malmer. Province 1, Gotland. Parishes № 4 (Iss.). Stockholm, 1982.
Gyselen R., Kalus R. Deus Trésors monétaries des premiers temps de L’Islam.
Paris, 1983.
Larsson G. Early Contacts between Scandinavia and the Orient // The Silk
Road. Vol. 9. Saratoga; Siattle, 2011.
Linder Welin U.S. Reply // Fornvännen. Journal of Swedish Antiquarian
Research. № 71. Stockholm, 1976.
Lowick N. The Sināv Hoard of Early Islamic silver coins // The Journal
of Roman Studies. Vol. 6. Part 2. 1983.
Müller-Wille M. Münzfunde Frünhmittelalterlichen Handelssiedlungen
von Ribe, Hedebu und Kaupang // Великий Новгород и Средневековая
Русь. Сб. статей к 80-летию В.Л. Янина. М., 2009.
Silver Economies, Monetisation and Society in Scandinavia, AD 800–1100 /
Ed. by J. Graham-Campbell, S.M. Sindbæk and G. Williams. Aarhus, 2011.
Виноградов В.Б., Мамаев Х.М., Федоров-Давыдов Г.А. Клад куфических
монет из Ножай-Юрта (Чечено-Ингушетия) // Российская археология.
№ 2. 1992.
Гусев С.В. Куфические монеты // Северо-Восточный Кавказ в эпоху
Средневековья: монеты рассказывают. М., 1995.
Давидович Е.А. Клады древних и средневековых монет Таджикистана.
М., 1979.
Джалагания И.Л. Монетные клады Грузии. Тбилиси, 1975.
Кропоткин В.В. Клады византийских монет на территории СССР //
Археология СССР. Свод археологических источников. Вып. Е 4-4. М.,
1962.
41
Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII–XI вв.
Мак-Дауэлл Д.В. Знаки стоимости на серебряных монетах Евкратида
I // Нумизматика и эпиграфика. Сб. науч. трудов. Вып. XVII. М., 2005.
Марков А.К. Топография восточных монет (сасанидских и куфиче-
ских). СПб., 1910.
Массон М.Е. Распространение монетных находок чекана династии Са-
санидов на территории советских республик Средней Азии // История
Иранского государства и культуры. М., 1971.
Нунан Т.С., Ковалев Р.К. Большой клад дирхемов ранней эпохи викин-
гов, найденный в 2000 г. в г. Козельске // Археологические вести. № 10.
СПб., 2003.
Пахомов Е.А. Ганджинский клад 1929 г. в Закавказье и переломный мо-
мент арабской политики в Закавказье // Академику Н.Я. Марру. XLV.
М.; Л., 1935.
Пахомов Е.А. Монетные клады Азербайджана и других республик,
краев и областей Кавказа. Вып. II. Баку, 1938.
Пахомов Е.А. Монетные клады Азербайджана и других республик,
краев и областей Кавказа. Вып. III. Баку, 1940.
Пахомов Е.А. Монетные клады Азербайджана и других республик,
краев и областей Кавказа. Вып. VI. Баку, 1954.
Пахомов Е.А. Монетные клады Азербайджана и других республик,
краев и областей Кавказа. Вып. VIII. Баку, 1959.
Пахомов Е.А. Монеты Грузии. Ч. 1. Тбилиси, 1926.
Прокопенко Ю.А. История cеверокавказских торговых путей IV в.
до н.э. – XI в. н.э. Ставрополь, 1999.
Ртвеладзе Э.В. К истории денежного обращения в Саганийане // Эпи-
графика Востока. Т. XXIII. Л., 1985.
Хан Н.А. Историко-географические реалии Северо-Восточной Евро-
пы и проблемы средневековой вятской истории. М.; Киров, 2009.
Хан Н.А. К вопросу о совершенствовании методологических основ
изучения первоначального распространения куфического дирхема
на Русской равнине // Международная нумизматическая конферен-
ция «Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики
VIII–XI вв.»: Санкт-Петербург, Старая Ладога 18–20 апреля 2014 года:
Материалы докладов и сообщений. СПб., 2014.